Рустам Батыр: «В ДУМ РТ переживают не за бедняков, а за карман духовенства»
Как человек со сбережениями от 36 тыс. до 309 тыс. рублей может быть одновременно и богатым, и бедным
Согласно решению ДУМ РТ, часть мусульман теперь обязана и давать подаяние, и сама имеет право на милостыню. Каким образом сложилась подобная ситуация, против которой, оказывается, возражал и муфтий Татарстана Камиль Самигуллин? Постоянный автор «БИЗНЕС Online», известный мусульманский и общественный деятель Рустам Батыр указывает, в чем состоит серьезный промах в стратегии самого муфтията.
В истории мусульманского богословия прежде еще никто не учреждал столь странных правил
До Курбан-байрама осталось меньше месяца. Как известно, по случаю великого праздника обеспеченным мусульманам предписано совершать жертвоприношение. При этом на бедных такое обременение, естественно, не возлагается. И в данной связи возникает вопрос сугубо практического свойства: а где пролегает линия водораздела между бедными и богатыми? Кого следует считать обеспеченным, которому вменяется в обязанность резать барашка, а кого — нуждающимся, который, напротив, может рассчитывать на благотворительность в виде бесплатного мяса жертвенных животных? Данная линия определяется в исламе, как, наверное, также хорошо знает читатель, нисабом, т. е. имущественным цензом, денежный эквивалент которого меняется из года в год под влиянием инфляции.
На днях ДУМ РТ объявило размер нисаба для 2021 года. Он составил 36 тыс. рублей. Другими словами, если вы обладаете сбережениями на такую сумму и более, то формально вас можно считать богатым и потому курбан при прочих условиях становится для вас религиозным долгом. Однако вот что любопытно: в преддверии рамадана ДУМ РТ также занималось денежными подсчетами и тогда размер нисаба для раздачи фитр-садака составил все те же 36 тыс. рублей, а вот для выплаты закята он был определен уже в размере 310 тыс. рублей. Разница почти на порядок!
В результате возникла абсурдная ситуация, когда человек со сбережениями от 36 тыс. до 309 тыс. относится одновременно и к классу богатых, и к классу бедных. Теперь, по решению ДУМ РТ, он и обязан давать подаяние, и сам имеет право на милостыню. Могу ошибаться, но, кажется, в истории мусульманского богословия прежде еще никто не учреждал столь странных правил.
Два нисаба — авторское ноу-хау нашего муфтията, которую можно рассматривать как своего рода татарстанскую реформу ислама. Правда, она противоречит традициям ханафитской школы, верность которой руководство ДУМ РТ неустанно декларирует с высоких трибун. На все эти несуразности можно было бы спокойно закрыть глаза, если бы не та социальна подоплека, которая заключает в себе подобная инициатива.
Нисаб — внекораническое понятие
Как же стало возможным раздвоение нисаба и в чем тут подвох? Для того, чтобы разобраться в этом, необходимо обратится к истории.
На заре ислама, когда формировались правила касательно закята, люди жили в основном натуральным хозяйством. Деньги тоже имели хождение, но они не играли того универсального и символического значения, какое им придается в современном обществе, а были увязаны со стоимостью драгметаллов, из которых изготавливались. При Пророке среди арабов в обращении были главным образом серебряные дирхемы, которые чеканили в Сасанидском Иране, и золотые динары из Византийской империи. Собственные деньги — серебряные дирхемы — появились только при халифе Умаре ибн аль-Хаттабе, а при халифе Абд-аль-Малике ибн Марване начали чеканиться золотые исламские динары.
Однако и с появлением у мусульман собственной чеканки деньги далеко не сразу стали всеобщим эквивалентом меры стоимости товаров и услуг, как это имеет место быть в наше время. Поэтому изначально нисаб вычислялся не в привязке к некоей общей ценностной шкале, а для каждого вида богатства отдельно. Отдельно для золота, отдельно для серебра, отдельно для разных видов домашнего скота, продуктов земледелия и товаров торговли. При чем разные категории богатств при подсчете нисаба не суммировались между собой. Так, пороговые значения нисаба для золота и серебра в пересчете на метричную систему составляют 85 г и 595 г соответственно. Так вот если человек имел 80 г золота и 590 г серебра, то, по канонам факихов, закят ему было платить необязательно.
Точно так же закят не платится с тех видов богатств, размер нисаба для которых по каким-то причинам не был обозначен в первоисточниках, например, с драгоценных камней. Даже если вы станете обладателем легендарного Куллиана весом 3 106 каратов и оценочной стоимостью $2 млрд, то с этого богатства по классическим правилам фикха вам не нужно платить закят ни копейки. А вот за слиток золота весом 85 г будьте добры раскошелиться в пользу бедных.
Важно подчеркнуть: нисаб — внекораническое понятие. Священный Коран, конечно же, предписывает верующим помогать ближнему, но идею нисаба мы там не встречаем. Данная идея родилась в практике жизни и стала инструментом, который позволил первой общине мусульман реализовать императивы Корана касательно социальной ответственности. Проще говоря, мусульмане задались вопросом: кто кому должен помогать? И ответом стала идея нисаба как водораздела между богатыми и бедными, благотворителями и реципиентами благотворительности. Для той исторической эпохи это было, пожалуй, лучшим решением.
Но нисаб неизбежно нес в себе отпечаток среды и потому со временем его правила превратились в бессмысленный анахронизм. Сегодня, например, нам кажется странным, что человек, хранящий накопления в золоте, должен платить закят, а миллионер, конвертирующий нажитые капиталы в бриллианты — нет. Драгоценные камни среди арабов VII века, видимо, просто не были в ходу и потому никаких предписаний в данной связи и не возникло — на то просто не имелось никакой нужды. Но стоит ли нам бездумно следовать по той же колее? Навряд ли.
Однако в ДУМ РТ считают иначе. Раздвоение нисаба, которое придумал наш муфтият, возникло в результате как раз-таки обыгрывания анахроничности правил. Все дело в том, что 36 тыс. рублей, которые ДУМ РТ установило в качестве нисабной планки для фитра садака и курбана, были вычислены по серебру, а 310 тыс. рублей, определенных татарстанским муфтиятом как размер нисаба для закята — по золоту.
Некорректность такого подхода заключается в следующем. В эпоху Пророка 85 г золота и 595 г серебра, как отмечают исследователи, стоили примерно одинаково. Другими словами, речь тогда шла об одном и том же уровне богатства, просто измеряемым разными способами. Однако в течение столетий драгметаллы росли в цене с разной скоростью. И за почти полуторатысячную историю золотой нисаб стал стоить почти в 10 раз больше, чем серебряный. ДУМ РТ же вместо того, чтобы искать решение возникшей коллизии, стало, напротив, культивировать данный анахронизм и выставило его на всеобщее обозрение.
Камиль Самигуллин был против
Справедливости ради заметим, что новшество не было единодушно одобрено в недрах ДУМ РТ. Инициатором раздвоения нисаба выступил Джалиль хазрат Фазлыев, главный казый нашего муфтията. Как он сам мне рассказал в телефонном разговоре, муфтий Камиль хазарат Самигуллин, например, высказался против его затеи, но большинством голосов предложенная реформа все же была проведена. Отдадим должное демократичности муфтия, допускающего разные мнения, но сейчас нас интересует вопрос не кто виноват, а ради чего, собственно, внесли изменения.
Корень вопроса тут вот чем. В народе сложилось ошибочное мнение, что нисаб считается исключительно по золоту. Как никак этот благородный металл более ассоциируется с богатством, нежели серебро. Именно против однобокости данного стереотипа и была направлена инициатива Джалиля хазрата. В ее обоснование главный казый апеллирует к татарской классике исламского богословия «Гыйбадате исламийя», вышедшей из-под пера Ахмахади Максуди. Там мы действительно находим положения в защиту идеи нисаба по серебру в отношении фитр садака: «Человеку, у которого помимо жизненно необходимых предметов, имеется имущество, составляющее нисаб серебра, необходимо раздавать милостыню фитр». Таже самая мысль сформулирована и в отношении курбана: «Человек, который помимо предметов первой необходимости имеет еще и имущество стоимостью в один нисаб серебра, должен <…> принести в жертву животное, раздав его мясо своим близким и малоимущим». Как пояснил мне сам Джалиль хазрат, если считать нисаб по золоту, как это закрепилось в народном восприятии, то некому будет делать курбан и раздавать фитра садака. С этим не поспоришь. Действительно, сбережений на сумму 36 тыс. рублей найдется у большего числа мусульман, нежели на 310 тысяч.
Как видим, логика в рассуждениях Фазлыева имеется. Проблема, однако, заключается в том, что логика эта весьма порочная.
Читаем у Максуди в другом месте: «Если нисаб золота у человека недостаточен, то он исчисляется исходя из суммы золота, серебряных, медных и бумажных денег, а также предметов торговли. Если вся цена имущества достигнет нисаба серебра, то следует выплатить 1/40 от суммы имущества». Другими словами, классик татарского богословия призывал не только суммировать разные виды богатства, но и считать нисаб закята (за пределами сбережений в золоте) по серебру. Но почему же главный казый этого в упор не замечает, а переживает только за курбан и фитр садака, но не за закят?
Ответ мне представляется очевидным. Закят по факту среди татар мало кто платит. А если кто и платит, то направляет пожертвования непосредственно в детские дома, на операции смертельно больным детям и т. д. Фитр же садака и курбан — гораздо более массовые формы религиозной благотворительности. Причем по сложившейся традиции фитр садака относят в мечети, а курбаном закрывают потребности мусульманских учебных заведений в мясе. К тому же в последние годы барашков часто заказывают у руководства мечетей, которые на этом неплохо зарабатывают (что, к слову, вполне оправданно, т. к. мусульманским храмам нужно себя как-то содержать). Другими словами, главный казый переживает не за бедняков, а за карман духовенства.
При всем уважении к Джалилю хазрату он все же допускает серьезный промах в стратегии
А как стоило бы поступить на самом деле?
На мой взгляд, идея нисаба сама по себе во многом уже изжила себя. Благотворительность в исламе можно было бы организовать гораздо более эффективней в опоре на другие принципы. Но если все же придерживаться данной концепции, то, конечно же, прав Максуди: все формы исламской благотворительности следует максимально привязывать к нисабу по серебру. Почему? Да потому что это расширяет круг благотворителей, а значит, служит интересам нуждающихся, а как учил великий имам Абу Ханифа, все вопросы закята необходимо трактовать в пользу бедных. Кстати, по словам Фазлыева, муфтий РТ именно так и призывал сделать, но улемы и казыи ДУМ РТ остались при своем мнении.
Джалиль хазрат — уважаемый религиозный деятель. Он ведет достаточно скромный, если не сказать аскетичный, образ жизни. Его инициатива исходит вовсе не от алчности, а от переживания за коллег по религиозному цеху. Многие имамы, особенно деревенские, часто живут в острой нужде и от того, порой, даже вынуждены оставлять служение исламу, ибо на данном поприще попросту не могут прокормить свои семьи. В результате страдает весь народ, ибо лишается исламских просветителей. Вот та боль, которая на самом деле стоит за инициативой главного казыя.
Но при всем уважении к Джалилю хазрату, мне кажется, он все же допускает серьезный промах в стратегии. Исламское духовенство, если хочет выжить, должно думать не о себе, а о народе. И благотворительность — как раз та сфера, которая обеспечит ему авторитет. Активности именно в этой сфере ждет от исламских структур современное общество. Неслучайно те мечети, которые развернули социальное служение, процветают. Самый яркий пример тому в Татарстане — казанская мечеть «Ярдэм». Такова парадоксальная правда жизни: чем больше мы отдаем другим, тем больше получаем от жизни взамен. Поэтому ДУМ РТ надо вернуться к учению Абу Ханифы и трактовать положения ислама не в пользу себя любимых, а в пользу людей. Того гляди они охотнее повернутся лицом к исламу, а заодно и к его служителям.
Рустам Батыр