Руслан Айсин: «Избрание нового лидера татар состоялось, но осадочек остался...»
Послесловие к съезду ВКТ: голос условного «внутреннего конгресса» встретил на своем пути стену непонимания со стороны «внешнего конгресса»
Глава нацсовета «Милли шура», появившегося по итогам съезда всемирного конгресса татар, так и не выступил с программной речью на курултае. Почему же организаторы не предусмотрели выступления Василя Шайхразиева, где бы он тезисно обрисовал стратегический вектор развития ВКТ? Автор «БИЗНЕС Online», политолог Руслан Айсин размышляет об итогах главного политического форума этого лета.
«ОСОБЫЙ ТОНУС СОБЫТИЮ ПРИДАВАЛ ТОТ ФАКТ, ЧТО ПЕРВЫЙ КОНГРЕСС ТАТАР СОСТОЯЛСЯ РОВНО 25 ЛЕТ НАЗАД»
«Печальнее всего убирать конфетти, мишуру и вяло раскинувшиеся по полу серпантины после бурного празднества...» — так мог бы начаться какой-нибудь постмодернистский роман с драматической развязкой.
Постпраздничное настроение всегда амбивалентно, его послевкусие трудно бывает различить: горечь перемешена с остатками сладкой эйфории. Оттого делать анализ «по горячим следам», когда не все эмоции остыли, а страсти улеглись, непросто. Вот и пытаться дать холодную, объективную оценку едва завершившемуся шестому всемирному конгрессу татар — отнюдь задача не из легких. Но мы все же попробуем.
Особый тонус событию придавал тот факт, что первый конгресс татар состоялся ровно 25 лет назад. Но насколько разительно отличались эти два форума. Если первый проходил в атмосфере безудержного энтузиазма, невероятного подъема национального самосознания, обусловленного обретением Татарстаном статуса государственного образования (это был 1992 год, до подписания исторического федеративного договора еще два года), то нынешнее высокое собрание татар явно ощущало на себе разлитое в воздухе напряжение; оно морально готовило себя к тому, что ожидается какая-то трансформация во внутренней системе ВКТ, которое трудно было выразить, однозначно описать. Ощущение было на уровне интуитивного восприятия. Большинство делегатов надеялось на какие-то положительные перемены. Было четкое понимание, что они должны быть. Их диктуют внешние политические обстоятельства и износ внутреннего механизма национального движения.
Не факт, что перемены сняли бы внешнее напряжение, вызванное наличием трений с Москвой по поводу неподписания договора и заявлением главы России Владимира Путина о недопустимости обязательного преподавания неродного языка. Сигнал для Казани замигал ослепляющей красной лампой: президент обращался именно к политической элите Татарстана. Но правильные решения внесли бы ясность: как действовать дальше и придали бы дополнительный заряд политической бодрости. А это сегодня в Татарстане в большом дефиците. Достаточно было посмотреть на обреченные выражения лиц ряда политических деятелей республики, сидевших в президиуме съезда, чтобы это понять.
Такой мозаично сложный эмоциональный фон окружал съезд всемирного конгресса татар.
Словно бы во избежание неприятностей, как бы чего не стало хуже, казанский Кремль принял выжидательную позицию в диалоге с Москвой, вернее, полным отсутствием диалога по причине нежелания одного из участников процесса. Не трудно догадаться, какого. Видимо, идеологи этого решения — носители исторического образования — вспомнили ситуацию 1918 года, когда молодая Советская Республика на переговорах с центральными державами выдвинула тезис: ни мира, ни войны. Решили измотать соперника неопределенностью. Троцкий по поручению Ленина успешно эту концепцию воплотил в жизнь. Советы устояли под напором вражеской интервенции, и, в конечном итоге, разгромили белое имперское движение. Аналогия, может, и натянутая. Но красноречивая.
Трудно сказать, кто бы мог претендовать на роль татарстанского Троцкого. Конечно, не в смысле «Иудушки Троцкого», как его в свое время назвал Владимир Ильич, а как решительного и бойкого политического деятеля, сыгравшего одну из решающих ролей в победе Красной Армии в Гражданской войне.
«КОНГРЕСС ТАТАР БЫЛ, ВОЗМОЖНО, ОДНИМ ИЗ ПОСЛЕДНИХ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ИНСТИТУТОВ»
Есть мнение, что Василь Шайхразиев, избранный главой «Милли шура» – высшего органа Всемирного конгресса татар, поставлен на эту позицию неслучайно. Он, во-первых, должен выполнить роль решительного функционера в татарском национальном движении и установить там вертикаль, навести порядок. Железной рукой Троцкого утвердить единовластие. Время такое: горизонталь – враг вертикали.
Конгресс татар, чтобы кто ни говорил, был, возможно, одним из последних демократических институтов, где еще существовал плюрализм мнений, и велась какая-то идеологическая дискуссия. Трудно было загнать общественников и людей с солидным авторитетом в народе под тень вертикали. По крайней мере, председатель исполкома ВКТ Ринат Закиров этого не делал. Кто-то скажет — не мог, кто-то скажет -не хотел, но гадать на эту тему не будем. Примем как данность.
Возможно, республиканский Союз писателей еще может оспорить звание самого демократического негосударственного объединения. На последнем съезде «инженеры человеческих душ» прокатили кандидата от власти. Но ирония в том, что избранный самостийными писателями председатель Союза Данил Салихов вышел к трибуне съезда ВКТ, чтобы лично выдвинуть кандидата Шайхразиева на должность главного татарина.
Во-вторых, власти, инициировавшие создание наблюдательного органа ВКТ в виде «Милли шура», таким вот замысловатым образом ответили на критику общественности, которая «требовала перемен».
«СЛУЧИЛОСЬ НЕБЫВАЛОЕ — ВНУШИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ПРОГОЛОСОВАЛА ПРОТИВ КАНДИДАТУРЫ ВИЦЕ-ПРЕМЬЕРА»
Не дай Бог жить в эпоху перемен, любили говорить китайцы в то время, когда их империя то и дело вздрагивала под внутренним напором новоявленных правителей, которые упорно проводили реформы ради реформ. Косметические изменения лишь углубляли кризис. Немного видоизменить фасад, когда несущие конструкции обветшали и требуют кардинальной замены — не самое мудрое решение.
Что и говорить, делегаты, да и люди, внимательно следившие за развитием событий в общественно-политической жизни республики, резонно ожидали, что во главе всемирного конгресса татар встанет аксакал российской политики и признанный авторитет в татарском мире Минтимер Шаймиев. Якобы государственный советник РТ до последнего раздумывал над этим вариантом, но в решающий момент решил отказаться. Оттого-то делегаты, услышавшие фамилию Шайхразиева, были буквально ошеломлены.
Случилось небывалое — внушительная часть присутствующих на пленарном заседании съезда ВКТ в театре оперы и балета им. Мусы Джалиля проголосовала против кандидатуры вице-премьера республиканского правительства. Это тот случай, когда пытались выстроить устойчивую вертикаль, а она вдруг зашаталась.
Избрание нового лидера татар состоялось, но осадочек, как говорят, остался. Получается, что выбрали лидера, которого никто не знал. Свежеиспеченный глава «Милли Шура» даже не выступил ни с каким программным документом или хотя бы посланием. Если проекты резолюций и обращений были подготовлены аппаратом президента заранее, то почему же не предусмотрели выступление Шайхразиева, где он тезисно обрисовал бы стратегический вектор развития ВКТ и федеральной национально-культурной автономии татар? В спешке не успели или нечего было сказать представительной публике?
«ВЕК НАЗАД В БУРНОЕ РЕВОЛЮЦИОННОЕ ЛИХОЛЕТЬЕ НАШИ СОПЛЕМЕННИКИ ОБЪЕДИНИЛИСЬ ПОД СЕНЬЮ МИЛЛИ ШУРЫ»
Нынешний конгресс татар претендовал на статус эпохального. Он должен был провести промежуточную черту под целой эпохой, поколенческим 25-летием, дать анализ этому периоду и наметить контуры будущего развития. А что мы получили в итоге? Красивое название «Милли шура», которая в значительно выхолощенном значении воссоздана спустя 100 лет?
Век назад в бурное революционное лихолетье наши соплеменники объединились под сенью «Милли шура» — новой горизонтальной организацией, перед которой ставилась задача политической консолидации татарской нации и выработка механизмов дальнейших действий в тех сложных условиях.
Да! Сегодня не революционное лихолетье 1917 года, но политические баталии вокруг республики идут нешуточные. Я бы сказал, что перед нацией и республикой сегодня стоит экзистенциальный выбор. Выбор, который предопределит последующие 25 лет. Жаль, что на конгрессе татар об этом мало говорили с высокой трибуны, а лишь обменивались мнениями в кулуарах.
Таким вот образом голос условного «внутреннего конгресса», представленного неравнодушными патриотами своей нации, встретил на своем пути стену непонимания со стороны «внешнего конгресса», кадровую основу которого составляют люди из властных или около властных структур...
«Когда все конфетти и мишура были убраны, чистый пол заблестел как зеркальная поверхность, на котором можно было разглядеть очертания собственного угрюмого профиля...» — такими словами мог бы завершиться ненаписанный роман с драматической развязкой.
Руслан Айсин