Роман Силантьев: Совет муфтиев не возражает против запрета «ваххабизма» – это прорыв
Православный публицист Роман Силантьев назвал прорывом позицию Совета муфтиев России, благодаря которой, по словам Силантьева, удалось объединить мусульман в желании запретить «ваххабизм». Ранее с таким предложением выступил муфтий Татарстана Камиль Самигуллин.
«Межрелигиозный совет России совершил прорыв, проявив солидарность в отношении ваххабизма, — уверен религиовед, — если раньше было по поводу ваххабизма отдельное мнение у православных, отдельное мнение у разных мусульманских организаций, входящих в состав совета, то теперь они все были едины во мнении о необходимости признания ваххабизма экстремистской идеологии, а муфтий Татарстана, представляющий одну из крупнейших мусульманских организаций страны, четко и обоснованно озвучил это мнение».
Роман Силантьев подчеркнул, что на заседании президиума Межрелигиозного совета России присутствовал первый заместитель председателя Совета муфтиев России Дамир Мухетдинов, и он совершенно не возражал против предложения муфтия Татарстана, хотя ранее именно функционеры СМР всегда были против против любых запретов ваххабизма.
Силантьев стал единственным экспертом, среди опрошенных изданием EurAsia Daily, кто поддержал предложение муфтия Татарстана о запрете «ваххабизма». Все остальные назвали инициативу Самигуллина бесперсективной.
Так, старший научный сотрудник Российской академии народного хозяйства и государственной службы Денис Соколов считает, что эта инициатива бесперспективна, поскольку «либо придётся переписывать определение экстремизма, что не имеет смысла, либо вторгаться в область вероубеждений, что очень опасно». «Я считаю, что криминализация убеждений — это порочная практика, разрушающая саму идею правосудия», — убежден Соколов.
Востоковед Игорь Панкратенко тоже весьма осторожен в оценках перспективы реализации инициативы о запрете ваххабизма в России: «Честно говоря, мне достаточно трудно представить правоприменительную практику по подобного рода делам». «Точнее, представить-то я ее как раз могу, но с учетом квалификации экспертов, которые будут в российских судах давать заключение о том, что является ваххабизмом, а что нет, мы столкнемся с достаточно сомнительными инцидентами, за каждым из которых — вполне конкретные судьбы людей, — рассуждает Панкратенко, — то есть, прежде чем что-то запрещать — необходимо выработать предельно конкретное и прозрачное определение: вот это ваххабизм, а вот это — уже нет и проходит по другим статьям Уголовного кодекса. Словом, этот запрет требует тщательной правовой и экспертной подготовки».
Говоря о перспективах международного отношения к запрету, особенно со стороны стран Ближнего Востока, Панкратенко отметил, что России «изначально нужно готовиться к негативной реакции и, соответственно, готовить серьезную программу действий, чтобы гасить этот негатив». По его словам, несмотря на то, что сейчас наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман бен Абдельазиз аль-Сауд затеял серьезные реформы в стране, в том числе и стал выступать за «умеренный ислам» и с критикой в адрес ваххабизма, подобные пертурбации следует рассматривать как внутренние дела Эр-Рияда. «„Маленький принц“ может в своем королевстве творить что угодно — это их внутренние дела. Там сейчас все по давно известной схеме — „в Эр-Рияде я решаю, кто здесь религиозно неумеренный, а кто вполне себе лоялен“. Проблема лишь в том, — отмечает Панкратенко, — что если подобной сортировкой займется и Россия, то из каких бы благих побуждений она не действовала, как бы тщательно не прорабатывала аспекты этой акции, религиозные круги на Ближнем Востоке все равно представят это как гонения на ислам».
Поэтому, считает эксперт, России необходимо заранее просчитать свои действия в случае, если начнется негативная реакция на запрет ваххабизма со стороны влиятельного исламского духовенства в арабских странах, чтобы не получить имиджа страны, в которой «притесняют мусульман».
Казахстанский религиовед из Астаны Мурад Мухамеджан скептически смотрит на перспективу запрета ваххабизма, полагая, что это не принесет желаемых результатов, поскольку «в век Интернета и планшетов идею не запретить», к тому же «салафизм — одна из признанных школ богословия в суннизме, которая по радикализму ничем не уступает другим суннитским школам богословия». Однако, по словам Мухамеджана, «в случае запрета салафизма в России никакой существенной реакции со стороны стран Ближнего Востока не последует». «Все пройдет гладко, потому что во всех крупных мусульманских странах (например, Египет, Иран, Турция, Пакистан) салафизм не приветствуется, а в Саудовской Аравии, где салафизм признан государственной идеологией, сейчас активно „открещиваются“ от деятельности салафитских групп, действующих заграницей», — полагает религиовед.
Самигуллин сравнил книгу Таухида с инструкцией по изготовлению бомбы
В Сети появилась запись скандального выступления муфтия Татарстана. В присутствии представителей различных конфессий и экспертов Камиль Самигуллин сравнил труд о единобожии Мухаммада Ибн Абдель-Ваххаба, в свое время запрещенный судом, с инструкцией по изготовлению бомбы: «Если мы соберемся и будем изучать, как делать бомбу, силовые структуры сразу нам предъявят: что вы делаете? Но если я изучаю идеологию, которая говорит, что твой сосед – нехороший человек, что выборы запрещены, что в этом государстве я чуждый элемент, с которым нужно бороться, разве это не бомба замедленного действия?»
На днях на заседании Межрелигиозного совета Камиль Самигуллин призвал запретить «ваххабизм» на территории России.
Самигуллин решил, что он самый умный
Решил взять на себя функцию главного цензора российской мусульманской общины. Решил Самигуллин своим скудным представлением и пониманием ислама, определять что такое «хорошо», а что такое «плохо». Уж очень слишком переоценивает себя хазрат. Самигуллин предлагает запретить труды Ибн Таймии. Хорошо. Но тогда возникает вопрос: что в таком случае делать с татарскими богословами (Галимджаном Баруди, Ризаэтдином Фахретдином и др.), которые выступали его апологетами, не скрывали своей симпатии к нему и открыто говорили, что были неизмеримо вдохновлены его трудами? Их тоже под запрет? Руководство ДУМ РТ своим необдуманным заявлением рубит сук, на котором само же сидит.
ГАЛИМДЖАН БАРУДИ:
«Возможно, в России я был единственным обладателем хорошего мнения об ибн Таймии в прежние времена. Смею предположить, что в последнее время в этом моим товарищем являетесь вы. Путь ибн Таймии в своей сути прекрасен. С 1872 я получал от него пользу вначале через произведения любимого мной Кануджи, а после и на прямую из трудов вышеупомянутого хазрата. По моему мнению, приведённые его противниками претензии к нему, в большинстве своём не имеют основы. Он был человеком с сильным сердцем и знаниями и в каждом своём слове и направлении был храбр и смел. Только не получил воспитание на пути тасаввуфа и не приобрёл долю из их вкусов. Думаю, что это является причиной официальности и терминологичности его знаний, подобных океану».
РИЗАЭТДИН ФАХРЕТДИН:
«Ибн Таймия был из тех учёных, которые написали много книг, и все его произведения поддерживают Коран и Сунну и опровергают нововведения. Считается что у него около трёхсот трудов. Передаётся что книги он написал без черновиков и не готовясь к ним заранее. Вероятно по этой причине некоторые вопросы повторяются часто. Видно что не обращал внимания на звучание, красоту и краткость слов, если только сам не желал. С этой позиции его произведения напоминают книги древних. Мастер пера, хорошо выражающийся, с совершенным письмом – все это даёт возможность сравнить его книги с водопадом, бурно стекающим с горы. Помимо сборников хадисов, именно его книги являются произведениями, которые читаются с удовольствием. Наш опыт таков. В опыте может быть и ошибка и правда. Но не порицают того, кто говорит исходя из своего опыта».
Расул Есенеев