Последний день Ибн Таймийи (да смилостивится над ним Аллах)

Ибн Таймийа, находясь 27 месяцев в цитадели Дамаска в роли заключенного, заболел и принял там кончину. За месяц до смерти у него отобрали находящиеся при нем книги, письменные принадлежности и чернильницы, бумаги и тетради, а сам он посвятил все свое время чтению благородного Корана и совершению поклонения. Сообщается, что в таких условиях заключения он 81 раз полностью прочел Священную Книгу.

Визирь, находившийся в Дамаске, услышав об ухудшении его состояния, отправился к Ибн Таймийи; получив разрешение, вошел и попросил прощения:«Вероятно, и я причастен к вашим несчастьям». Ибн Таймийа же ответил: «Нет нужды извиняться. Насколько бы несправедливо ни поступали со мной, я простил всех из уважения к их намерениям. Ибо если бы они знали, что я, оказывается, на истинном пути и что сами они лишены понимания, то, разумеется, не старались бы навредить мне. Каких только грешных поступков они ни совершали в отношениименя, думая, что стараются для своей правды. Они поступали так, исходя из своего вероубеждения, в надежде достичь довольства Аллаха. Я прощаю каждого из них, какое бы злодеяние они ни совершили против меня, если только в этом не было намерения вражды с благороднейшим Посланником».

Население города, услышав весть о его смерти, лишилось рассудка, и все, бросив свои дела, собрались на панихиду.В городе не осталось людей, не принявших участие в прощании, за исключением имеющих извиняющую причину и тех, кто боялся нападения толпы, будучи известным своей враждой к Ибн Таймийи.Одних только женщин на похоронах насчитывалось около пятнадцати тысяч.

В случае, если бы люди были личными врагами Ибн Таймийи, такого события не произошло бы и столько слез не было бы пролито.Ибо подобные вещи являются плодами подлинной любви и дружеского расположения.Вражда к Ибн Таймийи возникла из-за подстрекательства некоторых смутьянов – эти личности конфликтовали со знаниями и высокими помыслами, превосходящими их собственные.«Да сгинет человек! Как же он неблагодарен!».

***

Несмотря на то, что проводы Ибн Таймийи не обошлись без некоторых нововведений, люди присутствовали на них не ради денег, а по зову своей любви. Так как в те времена не существовал обычай раздачи денег и торговли Благородным Кораном на похоронах. А если бы и существовал, то у умершего в тюрьме аскета, каковым был Ибн Тамийа, не нашлось бы и медной монеты.

Вероятно, обычай присутствия на погребении ради денег сильней всего распространен среди наших российских мусульман. Нам неизвестно, откуда и от кого они заимствовали эту традицию. Однако ныне богачи стали кичиться количеством раздаваемых на могилах и похоронах денег, подобно тому, как меряются своими усадьбами и повозками. Поэтому среди российских мусульман численность людей на похоронах зависит более от богатства и бедности умершего, нежели от его научных заслуг, набожности и человеческих достоинств. Очень мало желающих читать заупокойные молитвы старухам, сделавшим уголки своих домов мечетями и проведшим свою жизнь в непрерывных молитвах; старикам, в поте лица кормившим свои семьи дозволенным трудом и обучавшим своих детей. Тогда как на похороны множества пьющих распутных богачей, наживших состояние путем насилия и вероломства и проведших свои жизни в злачных местах, люди приезжают из далеких краев; в их погребальном обряде непременно участвуют хулиганы, не вылезающие из кабаков, конокрады и карманники – все они обматывают свои головы бязью.

Вообще, подобные вещи, распространенные среди российских мусульман, в сущности, принижаютзначение поклонения и упраздняют духовное влияние таких страшных трагедий, как смерть. По правде говоря, это одно из преступлений, не подлежащих искуплению, – содействовать от имени религии привязке подобных вещей к такому возвышенному и в той же степени духовному вероисповеданию, как Ислам, также – защищать дела, ведущие к утрате сокровенных чувств. Несомненно, погребальная молитва, из чистосердечия прочтенная одним человеком ради довольства Аллаха, будет превосходить погребальную молитву сотен, тысяч людей, собравшихся ради денег. Известно, близ звонкой монеты не обретается искренность. Рядом с Шайтаном никогда не будет довольства Аллаха, человек никогда не сможет поклоняться двум богам. Поэтому надлежит однажды разорвать связь между религиозными обрядами и мирским. Особенно необходимо изжить такие обычаи, как дарение денег на похоронах, прочтение полностью Корана, садака гур, раздача имущества под различными названиями, организация по умершему поминок третьего, седьмого, сорокового дня и годовщины, а затем вернуть эти дела к такому порядку, который существовал в Счастливое столетие, и проводить их в таком виде, который в действительности соответствует цели Ислама. Нет сомнений в том, что если все обладатели искренности в религии и любви к Пророку (мир ему и благословения Аллаха) приложат усилия для этого, то деяния салафов будут возрождены.

При жизни Посланника Аллаха умерли его любимые дети и уважаемые жены. Затем он сам скончался. Его халифы и сподвижники тоже перешли в мир иной. Ни на одних из этих похорон не раздавали денег, не произносили тахлил, не прочитывали полностью Коран, не давали могильной милостыни, не проводили поминки третьего-пятого дня, не молились непрерывно на их могилах, не подряжали муждавиров, не читали, собираясь в мечетях, намаз под названием хаул.

Дача милостыни и дарение имущества после себя очень хорошие поступки, в этом нет разногласий. Однако подобные дела должны совершаться таким образом, чтобы не портить нравственность мусульман, не приносить вред нации и общественной жизни. Желающим оставить после себя имущество необходимо создать вечные вакуфы, благотворительные общества или расходовать его на полезные для нации и религии дела посредством надежных душеприказчиков. Следует идти по пути не увеличения получающих милостыню, а преумножения обладателей профессии и творцов добрых дел. Аллах Всевышний и его Посланник вряд ли будут довольны торговлей поклонениями и превращением обрядов религии Ислама в источник денежного дохода. По-видимому, «скупящиеся на добро» в действительности являются теми, кто портит нравственность мусульман и подготавливает почву для того, чтобы их возвышенные помыслы обернулись крахом. «Аллах наставляет на прямой путь, кого пожелает».

Заключение

Прогресс и регресс, возвышение и угасание народов зависят от твердости их вероубеждений. Религиозное миропонимание – это стержень всего происходящего в мире: революций, политических и экономических, научных и литературных баталий в общественной жизни. Также вероубеждение – источник различных изобретений и открытий, религиозных и научных обновлений и реформ, имеющих место в обществе.Господствующие над людьми тяжбы и конфликты, союзы и разногласия, проблемы и трудности на жизненном пути – все это плоды религиозных убеждений. Под их началом самые ничтожные нации возвышаются, а самые сильные приходят в упадок, вплоть до того, что полностью рассеиваются, лишь кое-какие имена остаются на бумаге и немного памятников перед глазами археологов.

Таким образом, если наблюдается развитие одного народа, следует приглядеться к его вероубеждению, и наоборот, если чувствуется упадок этноса, необходимо проверить совокупность его религиозных взглядов и, исходя из результатов, принять меры. Данное правило касается не только наций, народов, племен и родов, но даже отдельных людей. Отчаявшийся человек, который говорит: «Аллах Всевышний не даровал мне счастья, нет мне удела», обречен голодать. Иной, кто убежден: «Почему я не смогу сделать того, что делают другие? Я не согласен жить в унижении, я буду стараться, пока моя душа находится в теле», – худо-бедно получит результаты своего труда. Следовательно, если необходимо добиться прогресса какой-либо нации, прежде всего требуется исправить ее вероубеждение.

Арабы, все умения которых заключались во взаимных склоках и убийствах, приняв Ислам, удостоились новой жизни. С обретением братства и единомыслия, взяв в одну руку копье, а в другую Благородный Коран, они преодолели горы и распространились по всему свету, начали властвовать, захватив страны и города. Став наследниками государств императора и шаха, сделали поверхность земли ареной действий. Территории, где находились государства ал мунзир, гассанидов, химйаритов, стали колыбелью Ислама, повсюду водрузилось его знамя, весь свет оживился под исламским влиянием. В эпоху, когда путешествия были неимоверно затруднительны, мусульманские караваны проходили с юга на север и с запада на восток. Крупнейшие рынки были заполонены мусульманскими товарами и торговцами, их торговые суда доходили до моря Андалузии. Не было более постыдного занятия для мусульманина, чем безделье, интерес к чужому имуществу и посягательство на него.Степень оживленной деятельности в Исламском мире станет понятной при сравнении ее с движением конвейера внутри огромного завода.

В чем же была причина этой необычайной перемены и удивительной активности? Нет нужды спрашивать об этом – в изменении вероубеждения. Преобразили же миропонимание исключительно лживых и столь же безнравственных арабов, направив их на прямой путь, бесчисленное множество таких айатов Благородного Корана, как: «Он – Тот, Кто сотворил для вас все, что на земле»; «Мы научили его (Давуда – прим. перев.) изготовлять для вас кольчуги»; «Но не забывай о своей доле в этом мире!»; «Человек получит только то, к чему он стремился»; «Когда же намаз завершится, то разойдитесь по земле, ищите милость Аллаха»; «Аллах – Тот, Кто подчинил вам море, чтобы корабли плыли по нему по Его воле и чтобы вы искали Его милость. Быть может, вы будете благодарны. Он подчинил вам то, что на небесах, и то, что на земле. Воистину, в этом – знамения для людей размышляющих»; «Он – Тот, Кто сделал для вас землю покорной. Ступайте же по свету и вкушайте из Его удела, и к Нему вы явитесь после воскрешения». А также такие бессчетные хадисы: «Никто и никогда не ел ничего лучше той еды (на которую он заработал) своими руками, и, поистине, пророк Аллаха Дауд, да благословит его Аллах и приветствует, питался тем, на что он зарабатывал своими руками» (Бухари, Т. 3. С. 9); «Нарубить вязанку дров и принести ее на своей спине [для продажи] лучше для вас, чем просить, не зная, подаст кто или нет» (Бухари, Т. 3. С. 9); «[Если] какой-нибудь мусульманин посадит дерево или посеет что-нибудь, а затем птица, человек или животное съест [что-то из посеянного или посаженного им], это непременно [зачтётся] ему как садака» (Бухари, Т. 3. С. 66).

Останься у мусульман это здоровое вероубеждение, то имеющиеся сегодня у франков школы, с их учениками и учителями, ученые и ремесленники, исследователи и изобретатели, фабрики и заводы, архитекторы и инженеры, врачи и профессора, культура в подлинном ее значении, – все это появилось бы и в исламском мире. Однако, к сожалению, поздние мусульмане не пошли по пути ранних. Они вняли словам торговцев религией, которые от ее имени запрещали ремесла и профессии, необходимые для счастья и жизни человеческого рода. Интересно, почерпнув ли из христианства или же по совпадению мыслей? Так или иначе, вопреки очевидному запрету «Не следуй тому, чего ты не знаешь», при отсутствии предписывающего сообщения от Великого Законодателя, они наделили людей, на которых возлагали искренние надежды, праведностью и святостью – сделали их для себя Каʻбой. Считая этих лиц «управителями судеб», «помощниками творений» и «полюсами вселенной», они, естественно, обращали свои стремления и желания к ним, стали просить их души о помощи и проявлять перед ними смирение. Под влиянием такого «вероубеждения» исламский мир уподобился заброшенной фабрике, впав в бездеятельную праздность. А вселенская фабрика Аллаха Всевышнего, характеризуемая словами «И ты не найдешь изменения в установлении Аллаха», – в коей все во взаимосвязи друг с другом, оказалась лишенной внимания.

Противостояние рукотворной машине и действие вопреки природе не приведут ни к чему, кроме вреда. Ибо нелегко задержать реки изгородью, а бураны рогожей.

Враги, увидев бездеятельность исламского мира и господство в нем суеверий вместо божественных предначертаний, сочли такое положение дел даром. Дабы не упустить подходящий момент, с воодушевлением начали действовать, совершая нападки со всех сторон. Доставшиеся в наследство от предшественников богатства и прекрасные, подобные раю, государства одно за другим стали уходить из рук мусульман, и они пали духом. Поскольку эти события были поучительными уроками, осязаемыми и моральными назиданиями, следовало извлечь из них пользу и взяться за ум. Было необходимо хоть немного прийти в себя, однако в силу того, что духовный недуг, присущий их вероубеждению, стал частью их природы, проснуться не удалось. Напротив, они еще более предались своему прежнему состоянию и еще сильнее опьянели, упиваясь вином беспечности.Исламский мир оторопел, когда рядом с его ушами начали раздаваться звуки пушечных ядер и винтовок франков; проведя некоторое время в волнении из-за смятения, в конечном итоге они обратились к могилам – Каʻбой их нужд – и душам умерших, почитаемым как божества, также к ишанам – живым идолам (по выражению одного ученого мужа из числа наших современников). Вместо того, чтобы воззвать с просьбами к Аллаху Всевышнему и вести подготовку в соответствии с указаниями Благородного Корана, они прибегли за помощью к мертвым и принялись просить содействия у духов. Удел же тех, кто не идет по должной стезе, состоит из лишений и невзгод. Так и случилось в действительности.

Данные слова относятся к большинству. В мире ислама существовала одна группа, которая была сплоченной и единой со времен Счастливой эпохи, не боялась никого помимо Аллаха Всевышнего и везде говорила правду. Ее представители не были довольны делами остальных. Но, поскольку сила была у других и общественное мнение склонилось к противоположной стороне, их слова не воспринимались и их устремления не понимались в достаточной мере. Начиная со смерти ʻАли (да будет доволен им Аллах), позиция большинства было на стороне простолюдинов и везде и повсюду хозяйничали люди с Сенного базара. Исследователи этих событий знают, что обвинение в безбожии и неверии знаменитых мусульманских деятелей произошло по причине торжества общественного мнения над истиной.

***

Как только святость и праведность припишут некоторым небезгрешным личностям, так не бывает ни конца ни края вытекающим из этого печальным последствиям. Поэтому следует детально изучить христианский мир. Определенная причина приводит к определенному последствию, это очевидно, в этом нет разногласий. Поэтому то, что господствовало прежде в христианском мире, полностью перешло в мир ислама. Имена святых и праведников сделались источником пропитания и средствами к жизни. Их могилы вкупе с прилегающими окрестностями наполнились муджавирами, поедающими пожертвования, и продавцами караматов. Появилось, хоть и под иным названием, но с той же сутью, сословие «монахов». Имена благородных избранников стали поприщем для торговли праздными речами.

Для того чтобы получать больше, было необходимо показать величие святых. Мерилом этого были объявлены удивительные деяния и необычайные явления. Наконец, прибавив к одной истине десятки и сотни измышлений, были придуманы бесчисленные караматы и неслыханные истории. Хоть и не открыто, но святым и праведникам все же был присвоен атрибут «создателя всякой вещи и дарующего удел всему живому». Когда мусульмане одерживали где-нибудь незначительную победу над нападавшими на них врагами, указанные люди, приписывая данное событие помощи святых, внушали это простолюдинам вместо имана. А когда терпели неожиданное поражение, пугали свои невежественные общины, ссылаясь на то, что не было получено (чаще, что не было дано) позволение праведников.

Так как для достижения славы и еще большего стяжания этого мира имеется настоятельная потребность во всевозможных преувеличениях, одни делают своих шайхов спутниками Хидра и Илйаса (мир им), а другие, пойдя еще дальше, – наперсниками и ровней Гордости Вселенной, да благословит его Аллах и приветствует. Иные же понуждают своих муршидов завоевывать города (сколько бы крови не пролили ради этого живые существа) и громить армии противников (точно так же, как христианское духовенство приписывает безуспешную осаду турками Вены [в 1683 году] своим праведникам). Одни грозят сомневающимся в шайхах тем, что их поглотит земля, а кое-кому из благотворителей сулят удлинение мирской жизни (1). В книгах о житиях и чудесах святых нет конца и края подобным рассказам и схожим событиям.

Люди, чьими именами ведется торговля и которые, очевидно, будут трепетать пред величием Аллаха Всевышнего, вероятно, не виновны в том, что им даются такие наименования, как «помощник творений». Потому что, будучи правоверными, они категорически не изъявят довольства как этой ложью и вымышленными преувеличениями, так и злоупотреблением слова «карамат». Но основная вина за это на тех, кто завлекает простолюдинов подобными вещами и обманом сжирает благосостояние людей.

Некое сообщество приняло ʻИсу (мир ему) за бога, а одна община приписала ʻАли (да будет доволен им Аллах)и его почтенным сыновьям сверхъестественные вещи. Нет никаких сомнений в том, что эти почтенные представители рода человеческого недовольны данными вероубеждениями в отношении себя и не предполагают возможности их оправдания, говоря: «Они были вынуждены сказать такое из-за того, что они растворились в любви к нам». Также Гилани, Ибрахим бин Адхам, Хабиб ‘Аджами, Ибн ‘Араби и Накшбанд, Дасуки и Бадави, Рифа‘и, Йасави (да смилостивится над ними Аллах) и остальные представители цвета исламской нации, разумеется, не будут довольны теми, кто совершает к ним истимдад, путешествует к их могилам, проявляя расточительность, бьет в их мавзолеях поясные и земные поклоны с целью возвеличивания и проявления уважения, – полагая все это неотъемлемой частью вероисповедания. Если убежденные в божественности ‘Исы (мир ему) не являются его истинными последователями, то и те, кто считает ‘Али (да будет доволен им Аллах)  и других имамов превосходящими остальных людей и пишет книги, измышляя о небезгрешных шайхах всякие преувеличения и чрезмерности, также не должны относиться к их истинным последователям. Проявление уважения, не соответствующее духу Корана и сунны, не будет таковым. Человеческие предпочтения и чувства не пригодны для того, чтобы приниматься за мерило, а обычаи – за руководство к действию. В отношении возвеличивания и проявления уважения наш единственный критерий – это Книга и сунна. Здравый смысл также не противоречит им.

***

Мусульмане, которые развивались со скоростью молнии, под влиянием подобных вероубеждений остановились на своем пути; прервав деятельность и движение, лишились своих государств. Школы пришли в упадок, ученые потеряли авторитет и уважение. Каждый ленивый дурак был назначен на должность ишана, а каждый безумец – на должность кутба. Исламский мир с одного конца до другого стал совершенно раздробленным, нищим и беспечным. Индия, в прошлом золотая сокровищница, и Туркестан, былой источником знаний, пали жертвой на пути данного вероубеждения. Марракеш и Андалусия, Египет и Туркмения погибли, будучи плодами этого мышления. Не осталось и следа от знаний и ученых салафов. Место глубокой набожности и искренности заняли лицемерие и притворство, хвастовство и легкомыслие. Совсем молодые и здоровые, как Ифрит, люди, прикинувшись ишанами, взяли в руки посохи и чётки и стали слоняться без дела – ходя из дома в дом, высасывали достаток мусульман, словно пиявки. Недостойные люди взобрались на минбары знания и стали орудием притеснения, составляя от имени религии фатвы в соответствии с капризами и сумасбродством каждого тирана и деспота. Не осталось ни имени, ни следа от чувства собственного достоинства и любви к нации. Имена благородных сподвижников и таби‘инов, ученых мистиков и праведных предшественников начали использоваться ради накопления богатства и на пути плотских желаний. Итогом всего этого стало то, что мусульмане потерпели неудачу в своих экономических и политических делах и были обречены на растоптанность под ногами других. Они погрузились в самые глубокие морские впадины безнадежности и обездоленности. «Воистину, мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы вернемся». «А те, которые поступают несправедливо, скоро узнают, куда они вернутся».

***

Интересно, когда и посредством кого распространились среди мусульман представления о самовластии душ мертвых, о том, что шайхи являются «управителями судеб», оживляют и умертвляют, и многие иные, подобные этим?! У нас нет сведений о существовании таких вероубеждений в Счастливую эпоху и среди благородных салафов. Гордость Вселенной лично выкапывал рвы, надевал кольчугу, выполнял домашние дела, чинил свою кожаную обувь и башмаки. А затем и халифы жили подобным образом, в поте лица, и, испытывая тысячи затруднений, подчинили арабские племена, завоевали государства шаха и императора. На этом пути было множество событий, которые заставили бы поседеть и детей, но неизвестно, чтобы они хоть раз поручили дела мертвым и, отправившись к могилам, искали у них защиты и пресмыкались перед ними. Одни тираны кидали в Ка‘бу камни, а другие унесли «черный камень», некоторые негодяи, ворвавшись в город Гордости Вселенной, унижали мусульман, осквернили Благословенный Сад. Коль духи не даровали победу, а мертвые не оказали физического и духовного воздействия в такое время, то могут ли влиять на происходящее шайхи Туркестана, ходжи Бухары, саййиды Магриба, о которых даже неизвестно, умерли ли они в вере? Возможно ли вмешательство мертвых с точки зрения шари‘ата, данного Аллахом Всевышним?

В Счастливую эпоху не только мужчины, но и женщины выполняли важные обязанности. Они не были немощными и смиренными, словно больные и парализованные, апереносили всевозможные трудности, говоря, что «лучше умереть с достоинством, чем жить в унижении». В жаркие дни во время сражений перевязывали раны и ухаживали за больными, поили, принося воду, точнее сказать – выполняли роль санитарных частей современных регулярных армий. Все это происходило на глазах Гордости Вселенной. Во время битв при Кадисийи и Йармуке они сражались в одном ряду с мужчинами, и впереди них, а не надеялись и не полагались на души Посланника Аллаха и других сподвижников. В мусульманских хрониках зафиксировано, что причиной победы мусульман в битве при Майсане стали женщины. Именно об этих мусульманках свидетельствуют франкские историки, говоря: «В отношении войны они не уступают мужчинам, при пленении они способны обходиться без чьей-либо помощи для сохранения своей чести». Страх и трепет франков вызывали как раз люди, воспитанные такими мусульманками.

***

Нет числа просителям милостыни, которые заполонили улицы, – они слоняются или сидят, занимая все почетные и свободные места. Но и этого тяжкого бремени для нации кому-то мало. Чтобы высасывать, подобно пиявкам, богатство народа, во многих местах были выдуманы, и до сих пор выдумываются, вещи наподобие «горы господ» и «источника праведников». Примеры этого известны. А теперь посмотрите на салафов, затем взгляните на поздних мусульман! Разница между ними настолько велика, что даже тяжело понять, есть ли у них что-то общее. Ныне прежних львов заменили обезьяны, престолы истинных ученых заняли вешалки для чекменей. Каждый, кто не лишен проницательности, это видит и знает, его совесть не позволит этого не признать.

***

Желают ли мусульмане счастливого существования и благополучного будущего? Или пределом их чаяний является жизнь в положении чужих рабов и невольников, хождение по улицам в поисках работы с метлой и топором в руках, служба кучером у еврейских женщин? Если нет, то им следует понимать Ислам так, как понимали его салафы, и привнести это понимание в свое повседневное существование. Куда полезнее вместо возведения построек на могилах строить школы, деньги, отдаваемые муджавирам при могилах, тратить на пути знания, расходуемое на путешествия к святым источникам и могилам направить на обучение шакирдов и воспитывать детей нации, открывая дома призрения и милосердия, обеспечивать жизнь немощных мусульман. Придание религиозного окраса мирским и обыденным делам и отнесение к религии того, что не передано от Благороднейшего Посланника, несомненно, является преступлением против веры и проявлением неумеренности в ней. «О люди Писания! Не проявляйте чрезмерности в вашей религии вопреки истине». «Остерегайтесь проявления чрезмерности в религии, поистине, погибли те, которые были до вас из-за проявления чрезмерности в религии».

***

В житиях святых существует обычай записывать каждое услышанное и обнаруженное сообщение о тех, кого восхваляют. [При этом] иснады в должной мере не проверяются, основы джарх ва таʻдил не используются как руководство к действию, анализ не проводится, правилам логики не уделяется внимание (1), однако в биографических произведениях каждое сообщение и событие взвешивают на весах критики и настолько, насколько возможно, воздерживаются от проявления пристрастного отношения к кому-либо. Ввиду того, что данное наше сочинение не житие святых, а биография, мы привели здесь положительные и отрицательные сообщения об Ибн Таймийи, отобранные из авторитетных изданий, имеющихся в нашей библиотеке. Мы посвятили его почтенным лицам, которые, как и Ибн Таймийа, служа религии и нации, испытывают страдания от тех, кто живет доносами. Ничто так не утешает страждущих, как встреча с подобными себе. Если бы у нас была возможность, то мы бы принесли для них в жертву все, что у нас есть, но мы не обладаем ничем, кроме книг и пера.

Так как мы не считаем безгрешными никого, кроме пророков, то не можем утверждать, что есть хоть кто-то, все слова которого являются правильными, а все мысли – верными. Сколько бы ни было знаний и ума, у каждого может быть ошибка. Тем не менее ошибки, являющиеся плодами иджтихада, во многих случаях будут ценнее, нежели случайно добытые истины. Поэтому не дело разумного человека объявлять войну каждой встреченной ошибке. Правильные слова должны приниматься независимо от того, кто их произносит, а ошибочные – отвергаться вне зависимости от принадлежности. «Бери, что чисто, оставь, что мутно».

Наш труд в отношении этого сочинения заключался в переводе и компоновке различных мнений и того, что написано в разных местах. При необходимости читатели могут вынести собственное суждение по каждой затронутой проблеме. Поступая в спорных вопросах в соответствии с наставлением: «Если же вы станете препираться о чем-нибудь, то обратитесь с этим к Аллаху и Посланнику», они, возможно, достигнут довольства Посланника, да благословит его Аллах и приветствует. Должно быть, стремление к достижению истины и преклонение перед ней является пределом чаяний ученых и нравственных людей. «Господь наш! Не уклоняй наши сердца в сторону после того, как Ты наставил нас на прямой путь, и даруй нам милость от Себя, ведь Ты – Дарующий!».

Ризаетдин бин Фахретдин