Народ Узбекистана затаил дыхание по мере приближения конца их тирана
Жив или мертв Ислам Каримов, управлявший Узбекистаном последние 27 лет? Он нередко прибегал к невероятной жестокости, но его правление подошло к концу. Его горемычный народ сейчас терзается двумя вопросами. Кто его сменит? И станет ли им лучше? Трудно найти кого-то хуже, чем человек, под властью которого они страдали все годы после распада СССР. Из пяти постсоветских республик Центральной Азии режим Узбекистана считался самым ужасным, а его лидер — самым беспощадным параноиком.
Многие пользователи «Твиттера» из Центральной Азии следили за сообщениями о смерти Ислама Каримова 29 августа, впервые опубликованными независимым информационным агентством «Фергана», базирующимся в Москве. Оно ссылалось на анонимные источники. Слухи о тяжелой болезни 78-летнего президента появлялись в Ташкенте на протяжении последних нескольких лет, но на сей раз у слухов были основания. Впервые скрытный режим официально сообщил, что Ислам Каримов госпитализирован из-за неназванного недуга. Его дочь Лола Каримова-Тилляева сообщила в «Инстаграме», что президент перенес кровоизлияние в мозг. Она сказала, что состояние отца стабильное, а прогноз — неясный. Правительство не реагировало на слухи о смерти президента. Но если Каримов не появится на праздновании Дня Независимости 31 августа или 1 сентября, то, скорее всего, он в тяжелом состоянии.
Что будет, если он умрет? Ислам Каримов не принимал каких-то открытых мер для обозначения наследника своего правления, начавшегося в 1989 году, когда Кремль назначил его коммунистическим лидером Узбекистана. После распада СССР в 1991 году он стал президентом независимого государства. Каримов сохранил свою власть, подтасовывая выборы — на последних выборах за него проголосовали 90% избирателей — и жестоко расправляясь с оппозицией. В 2005 году силы безопасности расстреляли демонстрации в бурлившем Андижане. По официальным данным, погибли 187 человек, по неофициальным — от 300 до 1000 человек. Пытки были широко распространены, еще с 2002 года появились рассказы о заключенных, сваренных заживо.
Кланы Узбекистана давно вели борьбу за наследие, желая сохранить богатство, накопленное за долгое правление Ислама Каримова. Борьба за власть сейчас грозит обостриться, если только не было достигнуто тайное соглашение. Внешние силы тоже маневрируют. Россия, бывший колониальный хозяин, хочет обеспечить интересы в регионе, который считает своим задним двором. Китай, преследуя более меркантильные соображения, хочет защитить поставки газа. США, по-прежнему называя Узбекистан союзником в борьбе против терроризма, учитывают границу этой страны с Афганистаном.
Гульнара Каримова, старшая дочь президента, долгое время готовилась наследовать отцу, но несколько лет назад произошло ее весьма зрелищное падение, запятнавшее семью президента скандалом. В 2014 году ее поместили под домашний арест в Ташкенте. Она наверняка будет нервничать в ожидании своей судьбы после смерти отца. Вместе с тем, должность президента может остаться в руках семьи — у младшей дочери Лолы Каримовой-Тилляевой, заклятого врага Гульнары. Но она и ее муж, бизнесмен Тимур Тилляев, не считаются частью правящего круга.
Больше шансов, похоже, у двух ветеранов политики Узбекистана — премьер-министра Шавката Мирзиёева и вице-премьера Рустама Азимова, хотя, по некоторым данным, последний недавно был арестован. Другие говорят, что Рустам Иноятов, председатель Службы национальной безопасности Узбекистана, самой влиятельной и зловещей структуры государства, будет решать, кому стать президентом, и он может вывести на первое место «темную лошадку».
Но кто бы ему не наследовал, Каримов оставит после себя тяжелую ситуацию. Хотя Узбекистан наиболее густонаселенный из всех «станов» и богат полезными ископаемыми, а также однажды считался самым многообещающим из всех, его экономика оказалась в упадке — во власти коррупции и в рамках управления в советском стиле. Черный рынок процветает. Иностранных инвесторов отпугивает история отбирания имущества. Правящая верхушка в Ташкенте гребет деньги лопатой, благодаря поступлениям от экспорта газа, золота и хлопка (на уборку которого ежегодно выходит миллион человек), тогда как простые узбеки борются за существование. Многие местные жители зависят от денег, высылаемых мигрировавшими в Россию близкими, но эти поступления тоже сокращаются, так как Россия переживает экономический кризис.
Преемник Каримова унаследует также один из наиболее плохих режимов с точки зрения соблюдения прав человека. Запрещены политическая оппозиция и независимые СМИ. Число политических заключенных в тюрьмах достигает 10 тысяч человек. Хотя большинство узбеков ведут светский образ жизни и придерживаются легкой версии ислама, религиозный экстремизм нарастает из-за жестокого подавления любой формы религиозной оппозиции. Сотни узбеков, предположительно, воюют на стороне ИГИЛ (запрещено в РФ) в Сирии и Ираке. Среди подозреваемых в июньском нападении на стамбульский аэропорт есть граждане Узбекистана.
На протяжении четверти века Ислам Каримов держал оппозицию под колпаком. Кто бы не стал его преемником, перед ним будет неизбежный выбор. Он (или она) могут прибегнуть к тем же жестоким методам для подавления проявлений недовольства, которые могут вспыхнуть после смерти Каримова. Или же он может слегка ослабить вожжи и рискнуть быть сметенным вероятным взрывом народного гнева. Многие аналитики настроены пессимистично. «Созданная Каримовым система может продолжить существовать и после него, воспроизводя себя вне зависимости от личности того, кто займет кресло. Оттепели не будет», — полагает Даниил Кислов, главный редактор «Ферганы».
Уход Каримова — предвестник хаоса в Центральной Азии?
По сообщениям заслуживающего доверия сайта fergananews.com, многолетний президент Узбекистана Ислам Каримов скончался 29 августа на 79 году жизни от кровоизлияния в мозг. Официальных подтверждений факта смерти от узбекских властей пока не последовало. Но даже власти признают факт кровоизлияния, что для Узбекистана, где состояние здоровья лидера всегда оставалось тайной за семью печатями, весьма показательно.
Дочь президента и посол Узбекистана при ЮНЕСКО Лола Каримова заявила, что состояние ее отца «стабильное». «Стабильность», однако, понятие расплывчатое и даже если Каримов выживет, остается открытым вопрос, сможет ли он продолжать управлять страной.
Поступающие из Ташкента по неофициальным каналам сообщения указывают на чрезвычайность ситуации. В частности, по непроверенным данным, взят под стражу вице-премьер и министр финансов Рустам Азимов, рассматривавшийся в качестве одного из наиболее вероятных преемников Каримова. Азимов отвечает за внешнеэкономическую политику и в силу своей должности имеет опыт и навыки общения с иностранными партнерами Узбекистана. Он считается одним из наиболее «продвинутых», хотя и коррумпированных, членов правительства. Если эти сведения подтвердятся, то их можно рассматривать как свидетельство де-факто захвата власти конкурентами Азимова — премьер-министра Шавката Мирзаева при поддержке всесильного главы Службы национальной безопасности (СНБ) Рустома Иноятова.
Мирзаев и Иноятов известны как сторонники жесткой линии. Консолидация власти в их руках не только не обещает каких-либо либерализующих поползновений, но и предвещает еще большее ужесточение режима. Однако новому главе государства, не обладающему властью, опытом и харизмой Каримова, придется для укрепления своих позиций лавировать между различными кланами и их бизнес-интересами. В этой связи ему понадобится серьезная внешняя поддержка, и такая поддержка скорее всего поступит из Москвы. Россия традиционно рассматривает Центральную Азию как зону своих геополитических интересов, а Каримов был достаточно строптивым лидером, который вел весьма самостоятельную политику, лавируя между Западом, Россией и Китаем. Узбекистан, в частности, покинул Общий Договор о коллективной безопасности (ОДБК) и отказывается от вступления в ведомый Москвой Евразийский экономический союз (ЕАЭС). В Москве помнят, как Ташкент позволил разместить в Узбекистане американскую военную базу, которую Каримов закрыл в 2005 году из-за критики Вашингтоном кровавого подавления протестов в Андижане.
Смена власти в Ташкенте открывает возможности для России попытаться укрепить свое влияние в этой крупнейшей центрально-азиатской стране. Новые лидеры, в виду их собственных внутриполитических амбиций и потребностей, могут быть открыты такому влиянию. Однако вовсе не факт, что они поспешат вернуть страну в ОДБК и ввести ее в ЕАЭС. Ташкент предпочтет оставить за собой определенную свободу внешнеполитического маневра, а Москва проявит такт и осторожность, стараясь не оттолкнуть проблемного клиента чрезмерным давлением.
Стратегически гораздо более важен вопрос, как уход авторитарного лидера скажется на внутренней стабильности страны и региона. Узбекистан — центральное государство региона, находящееся в отношениях разной степени конфликтности со всеми своими соседями, особенно Киргизией и Таджикистаном. Дополнительные сложности создает соседство с Афганистаном с его перманентной нестабильностью, терроризмом и наркоторговлей.
На территории страны также находится Ферганская долина с ее высоким уровнем безработицы и распространением исламских экстремистских группировок. Долина была ареной кровавых столкновений в прошлом. А расстрел службами правопорядка демонстрации в городе Андижан в 2005, в результате которой погибли сотни людей, до сих пор остается незаживающей раной на теле общества: не было проведено ни объективного расследования, ни наказания виновных.
Вместо этого власти фактически каленым железом выжигают любые проявления оппозиционности. Демократическая оппозиция раздавлена еще в начале 1990-х. Но больше всего достается исламистам: в своем порыве сохранить светские основы государственности власти преследуют не только религиозных экстремистов, но и верующих граждан из-за ношения бороды или хиджаба. Такого рода действия, помноженные на отсутствие перспектив достойной, благополучной жизни, толкают многих молодых людей в объятия исламистского подполья. Нет точных данных о количестве узбекистанцев, вступивших в ИГИЛ (запрещенная в России органзация — прим. ред.), но по состоянию на начало 2016 большинство экспертов сходятся на цифре порядка 2 тысяч человек с тенденцией к росту. Кроме того, в Афганистане базируется одна из самых опасных террористических организаций мира Исламское движение Узбекистана (ИМУ), ранее воевавшее на стороне талибов, а ныне присягнувшее на верность «халифу» ИГИЛ аль-Багдади. Организовать полномасштабное вторжение в Узбекистан ИГИЛ или ИМУ на данный момент не под силу, но репрессии и коррупция создают благоприятную среду для увеличения числа их сторонников в стране.
Отношение к исламу отнюдь не единственная разделительная линия в узбекистанском обществе. Проводимая режимом Каримова политика принудительной ассимиляции таджикского населения, составляющего, по неофициальным данным, около половины населения страны, а в таких городах, как Самарканд и Бухара, большинство — еще одна мина замедленного действия, которая может взорваться в случае, если новые власти не найдут взаимоприемлемую формулу меж-этнического сосуществования.
При наихудшем сценарии дестабилизация Узбекистана приведет к цепной реакции и повлечет за собой аналогичные процессы в Казахстане, Таджикистане и Киргизии. Особенно трагичные последствия будет иметь «заражение» Казахстана: ведь и там нерешенным остается вопрос о преемственности власти после неизбежного уходя со сцены многолетнего президента страны Нурсултана Назарбаева. Отсутствие четких механизмов транзита власти на фоне характерных для всего региона хронических социально-экономических проблем, коррупции и зажима свобод повышает риск нестабильности и превращения Центральной Азии в очередную зону хаоса и конфликта.
Эльдар Мамедов