Многие из тех, кто называет себя мусульманами, представление о религии имеют самое приблизительное
Почему-то, когда говорят о мигрантах – «гастарбайтерах», как их сейчас принято называть, подразумевается, что все они, или подавляющее большинство – мусульмане.
То есть все те, кто обвешивает нас на рынках, втюхивает гнилой и лежалый товар, зачастую ведет себя откровенно нагло, пьет пиво и курить непонятно что в метро и на улицах в открытую – мусульмане?
Как же так, ведь употреблять алкоголь в исламе категорически запрещено, да и сигареты большинство исламских ученых не разрешает? И разве не мусульманам сказано: «…наполняйте меру [полностью] и взвешивайте [товар] по справедливости…» (Коран, 6:152)? И еще много такого сказано в Коране, чему подавляющее большинство тех, кого огульно причисляют к мусульманам, явно не соответствуют.
Зато они выполняют за нас самую тяжелую и грязную работу, скажут сторонники иммиграции. Действительно, сколько приезжих трудятся, например, дворниками, грузчиками и так далее. Честь им за это и хвала! Но не всем нравится пахать за гроши, и вот кто-то принимается «таксовать» на грязных и вонючих жигулях, заламывая бешеные цены, кто-то претворяет в жизнь принцип «не обманешь – не продашь», кто-то занялся строительством и ремонтом, и обходятся их услуги, вопреки распространенному заблуждению, вовсе не дешево. Да и качество порой оставляет желать лучшего – местные пьяницы могут сделать не хуже.
Чтобы не быть голословным, приведу конкретные примеры. В разное время у меня работали сантехник, электрик, сварщик, и таджики широкого профиля, которые строили сарай. Все, как говорится, люди не местные. Сантехник – таджик – мастер своего дела, но примерно за неделю работы он взял с меня больше моей месячной зарплаты. Конечно, это уже мои проблемы, что у меня такая зарплата. Надо переходить в сантехники.
Электрик был узбек, и за несколько дней работы я отдал ему больше половины своей зарплаты. Причем качество оказалось не очень – видно, что самоучка. Сварщик – узбек, качество отменное, цены, в пересчете на человеко-часы – примерно в два-три раза больше, чем я получаю.
Сарай мне пришлось переделывать самому, и с долгами я до сих пор не расплатился. Но это еще ладно! Пусть работают, учатся, набираются опыта. Главное, что многие из них откровенно позорят ислам. То и дело приходится слышать: ваши мусульмане то, ваши мусульмане сё…
Они такие же наши, как и ваши – бывшие сограждане по Советскому Союзу, которых в быту оскорбительно называли «чурками», и которых 70 лет планомерно отвращали от всякой религии, чтобы они этому названию соответствовали.
И надо же что-то делать! То ли проверять их на религиозность, перед тем как пустить в нашу страну, то ли уже здесь прививать ислам. Потому что уезжать на родину они пока не собираются, а у нас тут и своих «чурок» хватает.
Бегу в метро, как всегда опаздываю, и вдруг – впервые такое вижу – всех входящих прогоняют через «звенелку», то есть через рамку металлоискателя. Этот серый гардероб без дверок на нашей станции появился уже давно, все к нему привыкли и не обращали особого внимания, просто спокойно проходили рядом.
Но сегодня проход оказался перегорожен, как их теперь следует называть, полицейскими, молодыми совсем еще ребятами с дубинками, а к металлоискателю выстроилась небольшая очередь. Передо мной немолодой мужчина в папахе, весь как-то сжался. Мне же бояться нечего, паспорт в кармане, да и некогда – опаздываю!
Металлоискатель позванивает на всех, даже на мужчину в папахе, хотя у него никаких вещей с собой нет. - Уважаемый, откройте, пожалуйста, рюкзак. – Это, оказывается, мне. - А в чем дело? - Террористическая угроза. - Да вы с ума сошли. Мне скрывать нечего, поэтому веду себя несколько нагловато. - А ордер у вас есть? - Я же вас не обыскиваю, просто проверю… – и юный полицейский проводит специальным приборчиком вокруг моего рюкзака. - Все, извините, можете идти.
Неприятно, конечно, но в общем-то ерунда, можно наплевать и забыть, в конце концов они заботятся о нашей безопасности. А на перроне стоит кучка людей «неславянской национальности», и вид у них такой… мне, наверное, никогда не понять, что они чувствуют. Ведь, помимо полицейских, на них сейчас будут с подозрением смотреть все пассажиры в вагоне...
Вот так и живём...