Гейдар Джемаль: "Евразия" как эвфемизм
Засуетились сегодня правители многострадальной постсоветской Азии. Забегали как тараканы на горячей сковородке. А имя той сковородке - "Исламское государство". Такая паника обуяла постсоветских диктаторов, что самые прозападные и жестоковыйные из них поползли к Кремлю целовать туфлю. В самый, казалось бы, неурочный час. Кремль-то под санкциями, прогневил Кремль наш батюшку Обаму. Сурово хмурится за океаном отец всех народов во дворце своём белом. Левым рукавом махнёт - летят бомбы в Ирак, правым махнёт – «томагавки» градом сыпятся на Сирию. Огненным шквалом гнева американского охватило, закружило места те пустынные.
Вот-вот Госдеп установит, что между Москвой и ИГ существует тайная связь и координация. В конце концов Россия же не поддержала коалицию!
Кстати, её почему-то в РФ называют "коалицией кающихся", а там она зовётся "coalition of the willing" - коалиция стремящихся или желающих. Вполне себе блатное название. «Стремлягами» называют молодых жиганов, которые хотят придерживаться воровского хода. И здесь росагитпроп нас надул: никто ни в чём не кается! Но вернёмся к нашим баранам, т.е к главам азиатской части СНГ. Игнорируя чёрные тучи с Запада, идущие в сторону Москвы, они взывают к ней как к последней силе, которая может спасти их от гнева собственного народа. Для них ИГ, терроризм, экстремизм - эвфемизмы, за которыми скрывается понимание своей исторической обречённости.
Когда Исламское движение Узбекистана объявило о присоединении к ИГ, старый бухарский лис Каримов сразу прекратил фронду в адрес «Большого Севера», да и не он один.
Средняя Азия, конечно, очень специальное место. Мне кажется, что такой идентичности, с такой глубиной и отчётливостью, нет больше нигде. Можно с парашютом спрыгнуть и попасть в любое место на планете и некоторое время не понимать куда попал. То ли это Марокко, то ли это Ливан, то ли это Мексика, то ли Лос-Анджелес. Но приземлившись на территорию Средней Азии, узнаёшь её сразу. Здесь всё напоено особым составом, в котором терпение и тайна смешаны в равных пропорциях. Средняя Азия - это один сплошной мазар, вокруг которого идёт непрерывное преображение плоти в дух. Если где и происходит на Земле эта трансмутация энергии - то это там! Всегда ли она была такой? Не думаю. Среднеазиатский феномен родился на противостоянии Борджегинам (чингизидам).
Средняя Азия стала собой благодаря железному хромцу - Теймурленгу. Именно оттуда происходит то, что делает Среднюю Азию неповторимой - постоянный вкус смерти и вечности в одном флаконе. Вся СА на протяжении последних восьми столетий - это борьба между чингизидством и Исламом. Не секрет, что империя монголов ничто так не ненавидела как Ислам. Монгольское завоевание Мавераун-нахра («Заречье»; арабское название территорий между Сыр-дарьёй и Аму-дарьёй) по своей свирепости оставляет далеко позади всё, что мы, современные люди, знаем об ужасах войны. Может быть, в своих пиковых достижениях гражданская война 1918-21 гг., где-то приближается к силе того смерча, который прошёлся по "Евразии" в первой половине XIII века. Говорят, Чингизхан имел от последних великих шаманов Сибири мандат на всемирную борьбу с Исламом. В этом смысле он явился предтечей последнего императора Калачакры, битва которого с мусульманами по тибетскому учению станет концом мира. То, что было 800 лет назад, как раз и сформировало архетипическую модель отношений Средней Азии с окружающим миром. Чингизидство и Ислам не прекращали противостоять друг другу ни на минуту. Монгольское иго, воцарившееся над исламским миром, фактически не прекращалось никогда, лишь перерождаясь в чуть-чуть изменённых политических и культурных обличьях.
Гумилёв был совершенно прав, утверждая, что Российская империя - это простое восстановление Орды под европейской маской. Кстати, у монголов не было никакого фундаментального антагонизма с Большой Европой. Размолотив в Венгрии огромную рыцарскую армию, они вышли к Адриатике, предоставив Западному Риму идти своим путём. По сути, римский империализм и монгольская Орда являются двумя сторонами единого политического феномена. Имя ему - тирания человекобожия. Чингиз ли, кесарь ли, или их архаические предшественники в лице фараонов - это всё «Зверь из бездны». Единственный, кто может противостоять этому зверю - Ислам. Причина такой исключительности в том, что только в Исламе бытие не является благом, а человек не является целью. К сожалению, даже среди самих мусульман это понимают лишь немногие.
Однако если есть место на Земле, где можно ощутить с физической ясностью это противостояние между духом пророческого откровения и социал-язычеством - это именно Средняя Азия. Походы Скобелева и Кауфмана, убийственные рейды Будённого по кишлакам, да и более "мирные" страницы новейшей истории - всё это продолжение того же монгольского ярма, которое всегда имело мистически определённую антиисламскую направленность. Не случайно в конце советской партократической эры первые секретари республик независимо от национальности выглядели как родные братья. Молдавского Мирчу Снегура легко можно было перепутать с таджикским Набиевым. Если бы кто-то в те времена мог бы взглянуть на их страшные идольские рожи свежим незамыленным взглядом, то воскликнул бы: да это ж монголы! Кровь Борджегинов течёт в венах современных евразийских правителей. Они все ненавидят Ислам. Евразия - их пароль, ключ к пониманию их политического пафоса. Иго, иго - вот его тайна. «Высокое небо над нами, широкая земля под нами»… а между ними - Яса Чингизхана. На этом сойдутся и сходятся и китайцы, и угро-финны...