Борьба с «русским исламом». Определение "русский" применительно к мусульманам не укладывается в парадигму РПЦ
В центре географии религий при РПЦ подсчитали, что более половины «русских мусульман» составляют радикалы. Об этом повествует книга «100 самых известных «русских мусульман», которую в общественной палате Екатеринбурга представил глава центра Роман Силантьев. Правда из названия книги следует, что речь идет не о русских мусульманах вообще, а только о тех, которые, по мнению автора, получили какую-то известность.
РПЦ, основную часть паствы которой составляют этнические русские, не признала таких понятий как «русские мусульмане» или «русский ислам».
В ноябре 2014 года по итогам заседания XVIII Всемирного русского народного собора было дано церковное определение русской идентичности. «Русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа», — говорится на официальном сайте Московского патриархата.
В книге Романа Силантьева словосочетание «русские мусульмане» также употребляется в кавычках.
По подсчетам автора, «если 95% мусульман страны исповедуют суннизм ханафитского и шафиитского мазхабов, то среди 100 известных русских мусульман — лишь 5%. При этом доля ваххабитов и членов других нетрадиционных мусульманских течений среди первых не превышает 4%, а среди вторых составляет 54%».
«49% из 100 известных русских мусульман являются экстремистами и террористами, 14% — духовными лидерами, 13% — журналистами, 10% — общественными деятелями, 9% — учеными, 3% — политики, 2% — спортсмены. 30% из них приняли ислам под влиянием близких или знакомых, в том числе 8% — вследствие вербовки, 11% — по причине протестных настроений, 10% — из корыстных побуждений, 9% — из-за очарования мусульманской культурой, 7% — в ходе духовных исканий, 6% — из-за влюбленности», —цитирует Силантьева близкий к Московской патриархии сайт «Интерфакс-религия».
Русские, принявшие ислам, не раз выражали несогласие с такой позицией РПЦ, считая ее предвзятой и оскорбительной.
По словам руководителя отдела по связям с общественностью Союза мусульман Волгоградской области Сергея (Мусы) Баранова, после принятия ислама он не перестал чувствовать себя русским, даже напротив.
«Будучи мусульманином, я не только не утратил русскую идентичность, но и более сильно ее ощущаю, чем до принятия ислама, потому что именно крепкая вера – основа национальной идентичности. Когда ты понимаешь, что вера – это, прежде всего, ощущение богобоязненности, и когда ты через полную богобоязненность понимаешь, что этот мир дан только как испытание, ты начинаешь относиться к своей национальной принадлежности, к своей народности именно с точки зрения историчности. А еще сильнее эта идентичность у меня наступила в тот момент, когда стали происходить все эти события, связанные в Крымом и Украиной», – заявил он IN.
Сотрудник исторической мечети Москвы Владимир (Махди) Зарубин полагает, что «невозможно лишить людей их национальной идентичности принятием деклараций.
«Русскому человеку свойственен духовный поиск, он пытается найти истину, и если не находит ее для себя в православии, ищет в другом мировоззрении. Почти каждый день в ислам приходят новые девушки и парни, много славян – из русского народа», – сказал Махди.
При этом Зарубин задался вопросом: насколько такая постановка вопроса соответствует исторической логике? «Если мне память не изменяет, русский человек был еще до христианства. Была религия «веды», они нерусские, что ли?» — отмечает он.
Муфтий Свердловской области Николай (Абдуль Куддус) Ашарин в свою очередь считает: что для христианина, что для мусульманина не очень важно, какой он национальности. «Религия, полагает он, — с национальностью не очень связана. Религия – сама по себе, национальность – сама по себе, я никогда не привязываю одно к другому и не стремлюсь акцентировать на этом внимание».