Академик Бободжон Гафуров: таджикский ученый с мировым именем
Бободжон Гафурович Гафуров (тадж. Бобоҷон Ғафурович Ғафуров) родился 31 декабря 1908 в кишлаке Исписар, Ходжентский уезд, Самаркандская область, Российская империя — советский государственный и партийный деятель, историк, первый секретарь ЦК Коммунистической партии Таджикистана (1946—1956), директор Института востоковедения АН СССР, доктор исторических наук, академик АН СССР (1968). Герой Таджикистана (1997, посмертно).
Родился в крестьянской семье. Мать — поэтесса Розия Озод. В 1928—1929 годах учился в Самарканде, где его наставниками были С. Айни и Гафур Гулям. В 1935 году окончил Всесоюзный коммунистический институт журналистики в Москве.
Политическая деятельность
Член ВКП(б)-КПСС с 1932 года. Вел педагогическую работу в вузах Таджикистана и занимался журналистикой. В 1936 году — заместитель главного редактора газеты «Кзыл Таджикистан». Одновременно, с октября 1936 года на руководящей работе в секторе печати Отдела пропаганды и агитации ЦК Компартии Таджикистана. С ноября 1937 года — заведующий отделом печати и издательств ЦК Компартии Таджикистана. Работал главным редактором газеты «Бехудоёни Тоҷикистон» (рус. «Безбожник Таджикистана»).
С 1941 по 1944 год — секретарь ЦК КП(б) Таджикистана по пропаганде, с 1944 по 1946 год — второй секретарь, с 1946 по 1956 год — первый секретарь ЦК КП(б)-КП Таджикистана. Одновременно с 1948 по апрель 1951 года являлся первым секретарём Сталинабадского обкома КП(б)Таджикистана.
На XIX (1952) и XX (1956) съездах КПСС избирался членом ЦК КПСС. Депутат Верховного Совета СССР 2—5-го, 7-го созывов. Б. Гафуров поддерживал близкие дружеские отношения с главным идеологом партии, членом Политбюро М. А. Сусловым.
Академическая деятельность
Работы его про истории народов Средней Азии и истории ислама. Доктор исторических наук (1949). Академик Академии наук Таджикской ССР (1951).
При его практическом содействии группа авторов написала первую историю таджикского народа в трех томах и пяти книгах, которые были изданы в 1963-1965 годах московским издательством “Наука”. Академик Бободжон Гафуров является автором около 400 работ и статей по истории таджикского народа и мировой истории, опубликованных в различных публикациях по всему миру. Его работы были опубликованы на разных языках в Дели, Берлине, Риме, Тегеране, Пекине, Афинах, Кабуле, Париже, Карачи, Варшаве и других и в большом количестве. По его инициативе и под его редакцией только на английском языке было опубликовано около 30 работ на важные темы об истории Востока. Профессор, основал крупную и признанную школу востоковедения. Среди его работ – многотомные книги «История таджикского народа» и «Таджики», изданные на таджикском и русском языках. Бободжон Гафуров эффективно использовал более 2000 отечественных и зарубежных источников, монографий, брошюр и научных статей для написания своего шедевра «Таджики». Эта книга соответствует Шахнаме А.Д. Фирдавси, «История Бухары» Абу Бакра Наршахи, «Политика» Низомулка послужат паспортом таджикского народа на будущие века.
В 1989 году белорусский географ Александр Гончаров и геоботаник, доктор географических наук, профессор Белорусского государственного педагогического университета Окмир Агаханянц обсуждали изданный на русском языке в двух томах труд Гафурова «Таджики». Агаханянц, который долгое время жил и работал в Таджикистане и лично знал Гафурова, исключительно высоко отзывался о нём как об учёном-историке и считал изданную монографию блестящим научным трудом по истории таджикского народа.
С 1956 года — директор Института востоковедения АН СССР. Зарекомендовал себя как осторожный и взвешенный администратор, умевший гасить конфликты, «энергичный и способный организатор» (И. М. Дьяконов), «восточный мудрец» (Ф. А. Тодер). При этом он был весьма жёсток, вплоть до увольнений, к сотрудникам, допускавшим политические высказывания, и «подписантам»; в нём чувствовался и начальник сталинского поколения. В. М. Алпатов считает директорство Гафурова лучшим периодом в жизни института. При Гафурове в институте появилось много молодых сотрудников, в том числе бывших репрессированных, демобилизованных военных, впервые была создана особая лингвистическая структура — Отдел языков, начались поездки советских востоковедов в исследуемые страны, было создано Издательство восточной литературы[4].
Член-корреспондент АН СССР по Отделению исторических наук (история СССР, археология) с 20 июня 1958 года, академик АН СССР по отделению истории (всеобщая история) с 26 ноября 1968 года.
В последние годы он фактически отошёл от дел в связи с болезнью, хотя оставался в должности до конца жизни. Преемником Гафурова во главе ИВ АН СССР был Е. М. Примаков.
Последние годы
В 1974 году высокопоставленный коммунист Б. Г. Гафуров совершил хадж, посетив Мекку, что вызвало сенсацию. Это событие объясняли и как искреннее обращение к религии, и как политический ход с целью улучшить отношения СССР с Саудовской Аравией.
В воспоминаниях И. М. Дьяконова этот эпизод изложен так:
«Впоследствии, когда ему стало ясно, что жить ему оставалось недолго, он пошёл в ЦК и обратил внимание на то, что Саудовская Аравия приобретает сейчас всё большее политическое значение, а мы не имеем никаких сведений о том, что там происходит. Он предложил, что, будучи мусульманином, может поехать туда как паломник и посетит Медину и Мекку. Это ему разрешили и дали переводчика-мусульманина же. По прибытии в Мекку он был уже в таком слабом состоянии, что его обнесли вокруг святыни на носилках. Вернувшись в Москву, он созвал ближайших людей в свой кабинет в Институте и сказал приблизительно так: — Что я был первым секретарём ЦК компартии Таджикистана — это чепуха. Что я был членом ЦК КПСС — чепуха. Что я был академиком — это тоже чепуха. А вот что я хаджи — это в моём кишлаке оценят. — И уехал на родину умирать». Похоронен в Душанбе.
Награды и звания
Награждён шестью орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени и медалями.
Память
• Его именем в 1978 году был назван город (ныне посёлок) Гафуров в Согдийской области Таджикистана, ранее называвшийся «Советабад».
• Б. Гафуров является одним из шести героев Таджикистана (посмертно, 1997 год).
• В Институте востоковедения РАН помимо портрета Б. Гафурова в галерее директоров хранится также его портрет, вытканный на ковре.
• В память об учёном образован республиканский музей имени академика Бободжана Гафурова (Гафуровский район, Согдийская область, Таджикистан). При музее создан научный центр по изучению «гафуроведения», который исследует научную деятельность учёного историка и востоковеда академика Бободжана Гафурова (директором музея и руководителем научного центра является его ученик, профессор Х. Х. Холджураев). Сотрудниками центра опубликованы несколько трудов на русском, таджикском и узбекском языках о научной деятельности академика Бободжана Гафурова и другие издания.
• В 1997 году Указом Президента РТ Худжандскому госуниверситету присвоено имя академика Бободжона Гафурова.
Научные труды
• Гафуров Б. Г. История таджикского народа. — М., 1952.
• История таджикского народа в кратком изложении. Т. 1: С древнейших времён до Великой Октябрьской Социалистической Революции 1917 года. Изд. 3-е. — М.: Госполитиздат, 1955.
• Гафуров Б. Г. Таджики: Древнейшая, древняя и средневековая история. — М., 1972. — 664 с.
• Губер А. А., Гафуров Б. Г. Колониализм и национально-освободительное движение в странах Юго-Восточной Азии: Сборник статей памяти академика А. А. Губера / Институт востоковедения АН СССР. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1972. — 312 с.
• Гафуров Б. Г., Цибукидис Д. И. Александр Македонский и Восток. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1980. • Гафуров Б. Г. Таджики: Древнейшая, древняя и средневековая история. В 2-х книгах / Отв. ред. Б. А. Литвинский. — 2-е изд. — Душанбе: Ирфон, 1989. — 384+480 с.
"Первый шаг Гафурова был совершенно знаковый. Из отдела Орбели (академик Иосиф Орбели) поступила бумажка в ленинградский райком от черносотенных сотрудников. Было это письмо о том, что слишком много евреев набрано в институт и что это уже еврейская лавочка, а не институт. Орбели был обескуражен, не знал, как действовать, и обратился к Гафурову как к опытному политику. Гафуров поехал туда, выступил на общем собрании. Говорят, он сказал так: "Вот сегодня вы говорите, что это еврейская лавочка, а завтра скажете, что это армянская лавочка, а потом скажете – таджикская лавочка. А как же дружба народов?"...
Бободжан Гафуров: таджикский ученый с мировым именем
Героя Таджикистана академика Бободжана Гафурова до сих пор помнят в стенах Института востоковедения РАН.
В Москве на улице Рождественской стоит старинное усадебное здание XVIII века, где находится Институт востоковедения РАН, чьим директором на протяжении более двадцати лет был, пожалуй, самый известный на сегодня таджикский академик Бободжан Гафуров.
Память о Гафурове до сих пор живет в стенах ИВ РАН. При входе в дирекцию на стене висит его тканый портрет.
Гафуров был назначен на пост главы института после недовольства руководства КПСС предыдущим руководителем Александром Губером. В ЦК считали, что институт не справлялся со своей задачей подготовки квалифицированных востоковедов для нужд советской внешней политики.
Кроме того, по мнению партийного руководства, после смерти Сталина и знаменитого XX съезда КПСС в стенах института началась недопустимая вольница, сопровождаемая антипартийными выступлениями. Такого власти терпеть не могли, и на место Губера был назначен бывший первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана.
В юбилейном издании Института востоковедения о Бободжане Гафурове пишут так: "Сколько бы неожиданной ни показалась смена серьезного карьерного ученого Губера на номенклатурного академика Гафурова, последний показал себя незаурядным организатором науки, уравновешивающим ученую вольницу и партийный заказ".
Действительно, в 1941 году Бободжан Гафуров защитил кандидатскую диссертацию о движении исмаилитов, а в 1947-м выпустил книгу "История таджикского народа в кратком изложении". То есть, несомненно, мог считаться авторитетным ученым.
В то же время Гафуров к 1956-му уже почти двадцать лет находился на партийной работе и имел немалый аппаратный вес. Достаточно сказать, что одной из косвенных причин закрытия Московского института востоковедения (МИВ) стало письмо Гафурова к Георгию Маленкову о том, что выпускники МИВ демонстрируют слабое знание изучаемых языков.
После того как Гафурова "бросили на науку", он принялся за дело с невиданным энтузиазмом и размахом. Не зря до сих пор востоковеды, выпускники ИВ РАН отмечают, что именно при нем произошел небывалый подъем института.
Бободжан Гафуров добился дополнительной финансовой поддержки для института и кадровых "инъекций" – теперь сотрудники на регулярной основе могли выезжать в страны изучаемого языка. Развивался научный обмен, ведь по инициативе Гафурова была проведена первая Всесоюзная конференция востоковедов СССР. В течение первого же "гафуровского" года число научных и научно-технических сотрудников выросло почти вдвое: со 185 до 338 человек.
Некоторые недоброжелатели говорили о Гафурове (в основном, после его смерти), что таджикский академик в Институте востоковедения был послушным исполнителем воли ЦК, поддерживающим любые начинания власти, механическим функционером, для которого воля партии была важнее судьбы сотрудников университета.
Но на самом деле было ровно наоборот: Гафуров одним из первых увеличил штат сотрудников института из числа ученых, пострадавших во времена сталинских репрессий и реабилитированных после XX съезда партии.
Так, в 1956-м в ИВ АН СССР был принят на работу востоковед-фронтовик Ю. В. Ганковский, арестованный в 1947 году. Тогда же в институт вернулся индолог Ростислав Ульяновский, арестованный еще в 1935-м, после убийства Кирова. И потом еще три года бывший "враг народа" занимал должность заместителя института.
Что касается защиты сотрудников, то в юбилейном сборнике, посвященном 200-летию института, приводится рассказ доктора наук Ирины Смилянской, демонстрирующий безукоризненную работу морального компаса Гафурова во время кампании по борьбе с "безродными космополитами", когда власть из-за конфронтации с Израилем на Ближнем Востоке намеренно подогревала антисемитские и антисионистские настроения.
"Первый шаг Гафурова был совершенно знаковый. Из отдела Орбели (академик Иосиф Орбели) поступила бумажка в ленинградский райком от черносотенных сотрудников. Было это письмо о том, что слишком много евреев набрано в институт и что это уже еврейская лавочка, а не институт. Орбели был обескуражен, не знал, как действовать, и обратился к Гафурову как к опытному политику. Гафуров поехал туда, выступил на общем собрании. Говорят, он сказал так: "Вот сегодня вы говорите, что это еврейская лавочка, а завтра скажете, что это армянская лавочка, а потом скажете – таджикская лавочка. А как же дружба народов?"
Гафуров вывел Институт востоковедения на качественно новый уровень: это был не только интеллектуальный центр, а и одно из главных политических мест страны, которое посещали первые лица и высокие делегации из Азии и Африки.
Во всем мире Гафуров известен как крупный ученый-историк и автор первого комплексного труда по истории Таджикистана, в котором была окончательно опровергнута теория о том, что ираноязычные народы Центральной Азии являются пришлыми. Книга "Таджики" совершила революцию представлений об этом народе не только в мире, но и в самом Таджикистане.
В республике именем Гафурова названы поселок, район, университет, различные улицы и проспекты. Академик также изображен на национальной банкноте 50 сомони. В родном крае ученого уже более 20 лет действует музей и центр "гафуроведения", где изучается его жизнь и наследие.
Бободжа́н Гафу́рович Гафу́ров: ...что я хаджи — это в моём кишлаке оценят...
В 1974 году высокопоставленный коммунист Б. Г. Гафуров совершил хадж, посетив Мекку, что вызвало сенсацию. Это событие объясняли и как искреннее обращение к религии, и как политический ход с целью улучшить отношения СССР с Саудовской Аравией.
В воспоминаниях И. М. Дьяконова этот эпизод изложен так: «Впоследствии, когда ему стало ясно, что жить ему оставалось недолго, он пошёл в ЦК и обратил внимание на то, что Саудовская Аравия приобретает сейчас всё большее политическое значение, а мы не имеем никаких сведений о том, что там происходит. Он предложил, что, будучи мусульманином, может поехать туда как паломник и посетит Медину и Мекку. Это ему разрешили и дали переводчика-мусульманина же. По прибытии в Мекку он был уже в таком слабом состоянии, что его обнесли вокруг святыни на носилках. Вернувшись в Москву, он созвал ближайших людей в свой кабинет в Институте и сказал приблизительно так: — Что я был первым секретарём ЦК компартии Таджикистана — это чепуха. Что я был членом ЦК КПСС — чепуха. Что я был академиком — это тоже чепуха. А вот что я хаджи — это в моём кишлаке оценят. — И уехал на родину умирать».